Решение Комитета по Правам Человека ООН для Беларуси носит рекомендательный характер

17 мая в суде Железнодорожного района г.Витебска закончилось банальное для Беларуси дело с вполне предсказуемым результатом. Судите сами: обычная пенсионерка подала иск на компенсацию когда-то конфискованной у нее вышивки. Но это обычное и банальное дело простой витебской пенсионерки может иметь для Беларуси не только политический, но и огромный экономический эффект. Ведь за спиной у пенсионерки стоит не только правда, но и Комитет по Правам Человека ООН.

Эта история началась еще в 2008г. на День Воли. Вспоминает Антонина Пивонос:

Та самая вышивка "Отче наш"

--Идея вышить молитву у меня родилась давным-давно – даже не 5 лет назад. Я тогда ходила, присматривалась, думала – как лучше будет сделать. Тогда я ее решила сделать именно на беларуском языке – не на латыни, не на старославянском… Хотя, для меня это было крайне тяжело, поскольку я по национальности украинка. И обязательно красными нитками на белом льне. Получилась достаточно длинная вышивка – примерно с меня ростом. Очень сложно было ее вышивать. Во-первых, надо было подобрать шрифт – я первоначально изрисовала всю тетрадку; потом надо было подогнать под размер… К тому же, подобная работа у меня первая и такое дается действительно тяжело, тем более, по льну. Залесская Елена Васильевна, царство ей небесное, принимала участие в производстве этой вышивки. Дело в том, что вышивка просвечивалась, так Елена Васильевна ее подделывала, подшила по краям. В тот день (25-го марта 2008г. авт.) собралось много журналистов. Пять лет назад в тот день в Витебске был какой-то караул – милиции везде и в штатском были. В тот день вместе с нами (Залесская, Хамайда), задержали и Борщевского. Но ведь тогда никто не скандалил, все было прилично и мирно. Когда я дарила вышивку Борису Хамайде – так все стали просить – «Покажи, хоть, что там». Вот я ее и развернула. Потом отдала Борису – мы посмотрели, где она будет висеть, повесили ее. Ну, я и пошла домой. Я даже отошла метров на 50 – и тут ко мне подходит милиционер и говорит – «Вы арестованы», я спрашиваю – «А за что?», он мне и отвечает – «Приедем в отдел милиции, вы знаете – за что». Мы и поехали в РОВД в «уазике». Тогда с нами и Борщевского задержали, но его почти сразу же и отпустили – как журналиста. Потом протокол составили, досмотр провели… Ну хотя какой там досмотр – я бы это назвала принуждением к «добровольной» сдаче бело-красно-белой символики. Например, у той же Залесской был шарфик. Так это же шарфик – не накинутый флаг. Так она почти все сняла – но шарфик упорно не хотела снимать… Честно говоря, зная ее характер, я не знаю – как они с нее сняли этот шарфик, но все же они это сделали, думаю, что каким-то обманом… Помню, когда у них шарфик оказался, они сказали – можете уже одеваться. Для них – это как красная тряпка на быка. После этого были протоколы… Ну а потом – на уазик и в суд повезли. Уже в суде, как я не доказывала, что у меня ничего не было, и меня задержали даже не в момент дарения – все было бесполезно. Сказали, что я держала в руках гобелен с молитвой и поэтому виновна. Молитву тогда конфисковали в доход государства, а мне дали 2 базовые величины штрафа. Что это за страна такая, где за молитву к 70-летним мирным пенсионерам относятся хуже, чем к самым последним хулиганам, которые ругаются матом в общественных местах. Мы ведь действительно ничего не выкрикивали и никому не мешали. Потом вместе с Витебским правозащитником Леонидом Светиком мы подавали апелляцию в Витебский областной и, потом, в Верховный суды. Результат везде один и тот же – оснований для изменения приговора нет. Исчерпав все возможности тут, мы подали жалобу в ООН. И вот в начале этого года пришел официальный ответ на русском языке об удовлетворении моей жалобы. Мы после этого и подали иск в суд Железнодорожного района г.Витебска. Но, похоже, нашему государству и это не указ… Будем сражаться дальше – подавать в Генеральную прокуратуру и Верховный Суд.

Стоит отметить, что пенсионерка подала иск на Министерство финансов Беларуси и требовала возместить ей 7 миллионов рублей: свою вышивку она оценила в 5 миллионов (ручная работа, размер – 0,9/0,64, срок исполнения – полгода); 2 миллиона в качестве морального ущерба и плюс к этому судебные издержки. Представители правоохранительных органов в суд не явились, поскольку в те дни в Витебске проходил «газпромовский корпоратив» «Факел» и, вероятно, как и весь город, все были на его обслуживании. Представитель ответчика (Министерство финансов) иск не признал, поскольку Административное дело не было отменено, а, согласно беларускому законодательству, только в этом случае происходит компенсация. Кроме того, Министерство иностранных дел разъяснило, что решение Комитета по Правам Человека носит «рекомендательный» характер…

Наиболее красноречиво суть дела высказал в прениях адвокат Антонины Пивонос Михаил Замалин. Он заявил буквально следующее:

--Президент РБ подтвердил свое обязательство перед КПЧ ООН и подтвердил свое согласие подчиняться. Но здесь есть противоречие между тем, что написала заместитель министра иностранных дел и КПЧ. Последний говорит, что государство обязано подчиниться. Сегодня мы должны решить – что же важнее нашей стране: утверждения нашего чиновника, или обязательства нашего государства. Обязательства должны быть святы, нерушимы и неперетолкованы никакими чиновниками. Ведь если произойдет иное, то получается, что государство отрекается от любых своих обязательств. Если мы отступились от одного, мы можем послать и все остальные. Получится ситуация, когда Гитлер вторгся в римскую демилитаризованную зону, просто проглотив все свои предыдущие обязательства. Мы, демократическая страна, находящаяся в центре Европы, не должны подражать мерзавцу, заклейменным историей. Государство не может до такого опускаться. Возмещение вреда – это требование справедливости. На одной чаше весов – это возмещение вреда, о которой казне и вспоминать должно быть стыдно, на другой чаше – авторитет нашего государства.
По поводу позиции ответчика: она заключается в том, что постановление, вступившие в законную силу, не отменено и не обжаловано. Да, но нужно учитывать, что все это – наши внутренние законы. А 8-я статья Конституции говорит о том, что местное законодательство работает тогда, когда оно соответствует полностью и ни в чем не противоречит международным нормам, которые мы одобрили, подписали и признали. Поэтому считаю эти возражения юридической казуистикой, поскольку приоритет неоспорим.

К сожалению, суд принял решение не в пользу авторитета Республики Беларусь, и судья Ковалева отказала в удовлетворении иска Антонины Пивонос, мотивируя свое решение «необоснованностью».

Ситуацию комментирует Витебский правозащитник Леонид Светик:

-- Это первое дело в Беларуси, которое уже рассмотрено КПЧ за всю историю нашей страны с момента фактической ратификации Пакта о политических правах. К сожалению, наше государство фактически не принимает решение о выделении компенсаций. Может, просто первичный суд не захотел брать на себя такую ответственность. Нужно, конечно, понимать, что положительное решение по данному вопросу впоследствии спровоцирует много исков. А это уже убытки. Кроме того, это было бы поражением – а государство не привыкло быть пораженным. Хотя, с другой стороны, страдает авторитет страны. Ведь все международные агентства об этом укажут. Это будет зафиксировано в Комитете по правам человека ООН. Государство фактически не выполняет свои обязательства – будет сказано о том, что мы отказываемся выполнять решение КПЧ. Получается, что документы подписали, обязательства взяли: а хотим - выполняем их, хотим - не выполняем. Приведу такой пример. Например, когда мы вступаем в ВТО, судебная система должна быть непререкаемой в отношении международного права. Ведь если суды не будут прислушиваться к независимым компетентным органам, то, например, те же инвесторы и серьезные партнеры вряд ли захотят сюда идти. Получается, что этот процесс может иметь не только политический, но и экономический эффект, что для Беларуси очень важно.

В ближайшее время Антонина Пивонос планирует написать соответствующее обращение в Генеральную Прокуратуру и Верховный Суд. И это же самое время покажет: насколько эти органы озабочены авторитетом государства перед международным сообществом.